КарНЦ РАН в СМИ

Карельский язык – девять лет спустя

"Карелия", №19 от 14 марта 2013 г.

2013 год объявлен в республике Годом карельского языка

В марте 2004 года вступил в силу Закон «О государственной поддержке карельского, вепсского и финского языков в Республике Карелия». Что изменилось с той поры? Насколько оказываемая государственная поддержка способствует сохранению, изучению, развитию и использованию карельского языка? Что необходимо предпринять, чтобы такая поддержка стала более эффективной?
Своим видением проблемы делятся ведущие ученые Института языка, литературы и истории Карельского научного центра Российской академии наук (ИЯЛИ КарНЦ РАН), специалисты в области изучения и использования карельского языка.

Татьяна Бойко
Татьяна Бойко
Татьяна Бойко, научный сотрудник сектора языкознания ИЯЛИ КарНЦ РАН:
– К сожалению, положения закона от 2004 года остаются на декларативном уровне. Последовательной системы образования на новописьменных языках в нашей республике не существует. Учат карельскому языку в нескольких садиках, затем желающих учить его дальше – в нескольких школах, и всё! Чтобы был какой-то результат, нужно расширять сферу применения языка. Он должен функционировать не только на бытовом уровне.
20 лет назад практически с нуля началось возрождение карельского языка. Не было учебников, словарей, книг для чтения. Но был энтузиазм, создавались кафедры по изучению карельского и вепсского языков в университетах республики, была создана национальная школа. Сегодня база для изучения языков создана: написаны и изданы словари, учебники, книги для чтения... Но закрываются кафедры в университетах, уменьшается количество изучающих язык в школах. Люди не видят стимула для изучения языка.
Чтобы государственная поддержка стала более эффективной, она должна быть более последовательной, а не декларативной.

Нина Зайцева
Нина Зайцева
Нина Зайцева, заведующая сектором языкознания ИЯЛИ КарНЦ РАН, доктор филологических наук:
– Государственная поддержка, несомненно, способствует сохранению, изучению, развитию и использованию карельского языка. Программа и её выполнение дисциплинирует как организаторов процесса, так и его исполнителей. Перечень мероприятий программы позволяет выделить наиболее уязвимые моменты, которые требуют большей государственной поддержки. Хотелось бы большей гласности и отчетности по выполнению программы, а также её продолжения и преемственности в подготовке и исполнении.

Евгений Клементьев
Евгений Клементьев
Евгений Клементьев, старший научный сотрудник сектора этнологии ИЯЛИ КарНЦ РАН, кандидат исторических наук:
– Что изменилось? Демографическая и языковая ситуация в конце ХХ-начале ХХI столетия динамично ухудшается. Карельский этнос «тает» и в демографическом, и в языковом отношениях. По переписи 2002 г., из 65651 карелов языком своей национальности владели 31794 человек или 48,3%, в 2010 г. – из 45570 (сокращение численности составило 30,6%) – 16875 человек или 37%. Также продолжает сокращаться и число изучающих карельских язык.
Способствует ли государственная поддержка сохранению, изучению, развитию и использованию карельского языка? Законов, принятых на федеральном и республиканском уровнях, вполне достаточно, чтобы способствовать сохранению прибалтийско-финских языков. Но не законы сами по себе «делают погоду», а их исполнение. Это то, что было и остается слабым местом. Отсюда неэффективность языковой политики, которая сегодня не в состоянии обеспечить сохранение языков.
Что необходимо предпринять, чтобы государственная поддержка стала более эффективной? Об этом надо было открыто, публично и часто говорить уже в середине 1990-х годов, когда тенденция неэффективного развития так называемой «национальной школы», на которую возлагалось столько надежд, стала очевидной.
Сегодня уже невозможно рассчитывать на тот подъем и динамику языковой мобилизации, которые были характерны для рубежа 1980-1990-х годов. Однако очевидно, что без выстроенной языковой политики сохранить язык на уровне свободного владения чрезвычайно сложно и вряд ли возможно. Современная «национальная школа» живет в традициях школы советской, когда изучались иностранные языки, но после школы никто свободно ими не владел. Школа должна быть инновационной, умеющей научить детей свободному говорению, а уж потом письму.
Мощный фактор утраты карельского языка – его социально-экономическая невостребованность. Это прекрасно понимают и осознают и родители, и выпускники школ. Куда со знанием карельского языка пойдут работать учащиеся, закончившие школу? Жизнь сегодня требует совершенно иных знаний. Отсюда нигилистическое отношение значительной части как карельского, так и вепсского населения к языку своей национальности. Сегодня для большей части карелов этноним «карел» – это символ, слабо связанный с языком. Об этом убедительно говорят «ножницы» между численностью карелов и численностью владеющих карельским языком.
Может быть, надежды на сохранение языка следует связывать, наряду с изучением языка в обновленной школе, с масштабной, повседневной культурно-просветительной работой, в том числе с проведением языковых годовщин, месячников или праздников, чему и посвящен 2013 год.

Светлана Ковалева
Светлана Ковалева
Светлана Ковалева, ученый секретарь ИЯЛИ КарНЦ РАН, кандидат филологических наук:
– Жизнь сегодня настолько динамична и наполнена различными проблемами, что человеку, особенно молодому, бывает просто некогда подумать о таких важных ее проявлениях как культура, родной язык, его сохранение. С прагматической точки зрения человек выбирает тот язык, который обеспечивает его социализацию.
Роль государственной поддержки малых языков, их защита, развитие и сохранение, конечно, очень важны. Но все начинается в душе отдельно взятого человека. Не зря в науке все больше принято говорить о роли родного языка как символа. Родной язык – это уже далеко не всегда средство общения, это символ, связывающий со своим народом. Меняется и само понятие «родной язык» – признание языка родным сегодня не предполагает обязательное владение им. Эти, к сожалению, не очень оптимистичные реалии отражают современную языковую жизнь.
Бывая часто в экспедициях по сбору лингвистического материала по карельскому языку, неизбежно обращаешь внимание на то, что люди с большой нежностью и любовью относятся к своему языку. Это не может не вызывать уважения. Мне кажется, что здесь, в городе, мы недооцениваем именно эту «субъективную» сторону жизни языка. Человеку важно, когда о его языке говорят, обращают на него внимание. За это теплое чувство к родному языку хочется поблагодарить всех, с кем довелось пообщаться во время экспедиций.

Валентина Миронова
Валентина Миронова
Валентина Миронова, научный сотрудник Фонограммархива ИЯЛИ КарНЦ РАН, кандидат филологических наук:
– В последнее время оказывается значительная поддержка изданию художественной литературы на младописьменных языках (карельском, вепсском). В то же время многочисленные материалы по устному народному творчеству карелов и вепсов недоступны широкому кругу читателей. Как мне кажется, подобного рода издания были бы востребованы как специалистами, так и любителями народной поэзии и культуры. Кроме того, фольклорные произведения и образцы карельской и вепсской речи могли бы издаваться на аудио- и видеоносителях.
В последние годы педагоги школ и работники дошкольных учреждений, преподающих карельский и вепсский языки, получают надбавки за знание языка. Научные же работники, занимающиеся собиранием и исследованием карельского народного творчества лишены этой небольшой поддержки. Надбавка могла бы стимулировать молодых исследователей к более глубокому изучению языка и культуры карелов и вепсов.

Наталия Пеллинен
Наталия Пеллинен
Наталия Пеллинен, младший научный сотрудник сектора языкознания ИЯЛИ КарНЦ РАН, кандидат филологических наук
– По моему мнению, вышеупомянутый закон мало способствует сохранению языков коренных народов республики. Причину я вижу, во-первых, в формулировках статей закона: «язык может преподаваться...», «язык может использоваться...». В реалиях российской незаконопослушности необязательные к исполнению предписания легко игнорируются.
Во-вторых, закон был принят поздно, когда карелы, вепсы, финны в значительной мере ассимилировались и большая часть из нас утратила национальную самобытность, не видит проблемы в переходе на русский язык во всех сферах жизни и считает совершенно ненужным говорить на родном языке, в том числе со своими детьми и внуками. Таким образом, представители коренных народов республики, в целом, сами не заинтересованы в проведении закона в жизнь.
Третья причина вытекает из второй: на сегодняшний день численность карелов, вепсов, финнов настолько сократилась, а уровень владения языком так понизился, что возникает проблема нехватки языковых кадров, способных охватить все сферы жизни.
Статья закона гласит, что граждане имеют право на получение основного общего образования на родном карельском, вепсском или финском языках. Но где в республике есть такие школы?! Другая статья говорит о возможности вести официальное делопроизводство наряду с государственным языком Российской Федерации на карельском, вепсском и финском языках в случаях, установленных уставом муниципального образования, положением (уставом) организации... Но примет ли хотя бы один муниципалитет РК заявление на языке коренного народа?
Считаю, что для спасения карельского, вепсского и финского языков республики формулировать статьи закона следует бескомпромиссно: органы республиканской и муниципальной власти, руководители образовательных учреждений и т.д. не «могут», а обязаны обеспечивать сохранение, развитие, преподавание, использование языков в различных сферах.

Александра Родионова
Александра Родионова
Александра Родионова, научный сотрудник сектора языкознания ИЯЛИ КарНЦ РАН, кандидат филологических наук:
– Закон призван обеспечить поддержку карельского, вепсского и финского языков, но работает он не в полную силу. На это указывает и тот факт, что Карелия является единственной национальной республикой РФ, в которой только один государственный язык – русский.
В свою очередь, хотела бы пожелать, чтобы людиковское наречие карельского языка получило большее развитие. Карелов-людиков, по неофициальным подсчетам, осталось всего 300 человек, и это очень тревожит. Потому считаю важным организовать в местах проживания карелов-людиков курсы по обучению родному языку, для чего необходимо создание учебных пособий для желающих изучать людиковское наречие.
И самое главное: следует обеспечить преподавание карельского языка (всех трех наречий) детям начиная с самого раннего возраста, с детского сада, поскольку навыки, сформированные в раннем детстве, являются наиболее устойчивыми.

Подготовил Сергей Хохлов


Публикации 2013 г.
Последние изменения: 13 декабря 2017